Гарант риторической реальности или, Как Порошенко закончил АТО

Пятый президент независимой Украины войдет в историю как яркий оратор, всегда готовый для красного словца не пожалеть никого и ничего. Слова ведь не краснеют, да и он уже отвык краснеть.

Очередной казус, связанный с этой особенностью Порошенко, произошел на встрече с коллективом Острожской академии, когда он безапелляционно и категорически заявил, что никакой "антитеррористической операции" у нас нет. Была она, была и вдруг по мановению волшебной палочки испарилась. И теперь, вот, нет ее, нет – и все тут, и точка! Старший сказал. Тот, что гарант Конституции, а, следовательно, и системы действующего законодательства. Что после таких слов "старшего" делать государственным структурам, в компетенцию которых входит обеспечение верховенства права и законности? Считать утратившими силу законы и подзаконные акты, касающиеся АТО, или повременить с этим, дожидаясь президентского указа? В Статье 1-ой Закона Украины "О временных мероприятиях на период проведения антитеррористической операции" от 2.09.2014 г. (после изменений, внесенных в 2015-2016 гг., действует в редакции от 1.08.2016 г.) обозначен срок проведения "антитеррористической операции".  "Период проведения антитеррористической операции – время между датой вступления в силу Указа Президента… от 14.04.2014 г. №405 и датой вступления в силу Указа Президента о завершении проведения антитеррористической операции или военных действий на территории Украины".   Заявление президента о том, что "АТО" уже нет, прямо противоречит закону. Правовая коллизия налицо. Закон продолжает действовать, а явление, им регулируемое, объявлено несуществующим. Статью 11-ю после этого и читать как-то страшновато: "Этот Закон утрачивает силу шесть месяцев спустя с дня завершения антитеррористической операции". Отсчет уже пошел? Или еще не пошел? Теперь для того чтобы возникшее противоречие устранить надо или подписывать соответствующий указ, или дезавуировать неосторожно брошенную фразу. Смею предположить, что не случится ни того, ни другого. Все останется так, как есть. Слова – словами, дела – делами, законы – законами. Как при этом исполнять, например, Постановление Кабинета Министров Украины от 20.08.2014 г. "Об утверждении Порядка предоставления статуса участника боевых действий лицам, защищавшим… и принимавшим непосредственное участие в антитеррористической операции, обеспечивавшим ее проведение"? Или Приказ Министерства обороны от 02.02.2015 г. "Об особенностях выплаты вознаграждения военнослужащим…  в особый период и во время проведения антитеррористической операции"? Все это, как и многое другое, остается покрыто мраком. Хотелось бы верить в то, что ушлые чиновники разного уровня и калибра не возьмутся направо и налево злоупотреблять в собственных интересах новой "дырой", создавая непреодолимые трудности для тех украинцев, кому положен и статус участника, и вознаграждение. Впрочем, никаких гарантий тут быть не может.

Важно, однако, даже не столько то, что возникает юридическая коллизия. К этому мы, в принципе, успели привыкнуть. До практического воплощения принципа верховенства права нам еще жить и жить, сквозь чащу беззаконья мчась, так что обращать внимание на "пустяки", вроде еще одной правовой коллизии, вряд ли стоит. Важно, что стремление выдать желаемое за действительное в очередной раз уводит отечественную государственно-политическую элиту, включая высшее должностное лицо государства, в такие дремучие дебри, выбираться из которых с каждым разом становится все труднее и труднее. Риторическая реальность практически полностью заслонила у нас реальность настоящую, материальную. За красивыми словами и высокопарными словесными эскападами скрывается дурное, грязное, нечистоплотное. Истинный смысл слов и понятий полностью выхолощен, о том же, чтобы слова подкреплялись соответствующими делами, мы и думать забыли. Когда в какой-то момент риторическая мишура и правда жизни встречаются не в выдуманном кем-то, зачем-то, для кого-то иллюзорном мире, а в настоящей жизни, такой, какой она есть не на словах, а на деле, происходят срывы, обвалы. Как это случилось, например, с понятием "Европа". Мы к ней, как к земле обетованной, стремились, мы в нее, вроде бы, влились. А нас никто не ждал и не ждет, нам туда – зась. "Европа" осталась в мире слов и обещаний, большинство же украинцев вернулось в свою прежнюю, не очень радостную, скудную жизнь, успевшую за время их "европейских" метаний стать еще менее радостной, еще более скудной.  

Мысль о том, что "никакого АТО у нас нет", президент развил и дополнил, объявив, что у нас есть агрессия в отношении Украины со стороны России, опять вступив в поле словесной эквилибристики. И, положа руку на сердце, то ли несколько сбившись с главной мысли, то ли не найдя для нее адекватное выражение. "Ключевой моей задачей как президента было, чтобы это признал мир – факт агрессии". Не странно ли звучит такое признание? Вместо того чтобы браться за отражение агрессии против своей страны, главнокомандующий занимается тем, что рассказывает о ней за ее – страны – пределами. Слово, конечно, это – тоже оружие. Однако в данном случае вряд ли эта метафора работает надлежащим образом. "Это (признание в мире агрессии РФ) не просто удовлетворяет наше право на правду, –  продолжает Порошенко, – а это имеет соответствующие юридические последствия". Позволю себе не согласиться. В том понимании, какое присутствует у главы державы, ни о каких "юридических последствиях" пока речь не идет, и пойдет ли в обозримом будущем, или не пойдет, судить, думаю, преждевременно. Тем более, строить на этом какие-то серьезные планы. А вот юридические последствия (уже без всяких кавычек), связанные со словами президента о том, что "АТО – нет!", – уже, по сути дела, наступили. Потому что парламенту и правительству надо срочно браться за приведение действующего законодательства в соответствие с новой вводной.